История >> Крым в составе Российской империи >> Крымская война 1853-1856 гг. >> У.П.РИЧАРДС. ПИСЬМА ИЗ КРЫМА

У.П.РИЧАРДС. ПИСЬМА ИЗ КРЫМА

Письмо 11. Лагерь под Севастополем, 17 января 1855 г.

:Рассказывать почти не о чем. С того времени, как я писал вам в последний раз, с обеих сторон царило затишье, но мороз крепчал, и армия ужасно страдала. У нас не наберется и 12 000 годных в строй человек. Снегу навалило почти два фута, но самые большие неудобства причиняет ветер. Бараки все еще не построены, теплой одежды не хватает. Пожалуй, никто в Англии не имеет ни малейшего представления о том, как плохо обстоят здесь дела и какие мучения испытывает армия. Сегодня значительно теплей, снег начинает таять, но не знаю, долго ли это продлится. Как бы то ни было, пару дней назад я виделся с проводником, что живет в Крыму уже четырнадцать лет, и он сказал, что снега больше не будет и что худшая часть зимы позади. По его словам, следующие два месяца будут холодными и достаточно ветреными, но без снега или дождя и гораздо теплей, чем сейчас.
Надеюсь узнать со следующей почтой, что попал в газету по случаю производства в капитаны. По общеармейскому списку я шестой, но мне известно по меньшей мере о пятнадцати вакансиях, так что я в раздумьях и не знаю, что делать, а потому расскажу тебе все как есть, а ты выскажешь свое мнение. С одной стороны, дела обстоят так. После повышения я получаю роту на Корфу, которая находится там уже пять лет и через год - полтора вернется домой на такой же срок. К тому времени, то есть через шесть с половиной лет, я буду старшим из капитанов и, возможно, снова попаду на службу в родные места. Теперь посмотрим на ситуацию с другой стороны: я не обращаюсь с просьбой к лорду Раглану и отбываю к месту назначения. Я теряю, таким образом (хоть и работал как вол все четыре месяца осады), медаль с зажимом, которую вручат всем участникам штурма после падения города, и, более того, перспективу вскоре получить майора, которая в случае моего отбытия становится весьма призрачной. Каждый капитан, командовавший ротой во время осады, наверняка получит повышение после ее окончания, а здесь две роты как раз остались без офицеров. Уверен, обратись я с просьбой, мне наверняка отдадут одну из них, ведь лорду Раглану неоднократно передавали лестные отзывы обо мне. Итак, что же делать - почивать на лаврах и отправиться на Корфу или остаться, получить еще один зажим и, что весьма вероятно, чин майора? Признаюсь, я больше склоняюсь к последнему, хотя, опять же, если я останусь, а город не падет, я не только жестоко обманусь в своих надеждах, но и вряд ли получу хорошую роту на Корфу. Впрочем, такой ход событий маловероятен, потому что, командуй нами кто-то не столь чертовски осторожный, как лорд Раглан, мы взяли бы город давным-давно. А сейчас мы теряем по вине погоды больше людей, чем в самой кровавой схватке - после всех этих потерь город просто должен быть взят.
Я слышал сегодня, что к русским прибыло 40 000 подкрепления. Нам приказано следующие двадцать четыре часа пребывать в готовности на случай внезапного нападения, так как они наверняка захотят отметить это событие нападением. Ничего, пускай только сунутся - получат что хотели.
Дай мне знать в следующем письме, когда приходит посылка и каким кораблем - если я ее не перехвачу, она наверняка пропадет. Хэй любезно прислал мне из своего вест-индского поместья дюжину бутылок необычайно вкусного напитка из рома и фруктового сока. Передай мисс Селене, что я еще не получил ее давно обещанного длинного письма, но не теряю надежды.
Больше рассказывать нечего, да, к тому же, Кав только что потребовал освободить стол к обеду, так что прощай. С любовью ко всем домашним,
Твой преданный сын W.P. Richards.
Письмо 12. Лагерь под Севастополем, 29 января 1855 г.
Милая матушка,
Огромное спасибо за письмо от 30 декабря. Я думал написать два или три длинных послания нынче вечером, поскольку почта уходит отсюда по вторникам и субботам, но, похоже, в штабе получают удовольствие от спутывания чужих планов - только что передали, что прием писем заканчивается, так что придется за полтора часа написать как можно больше.
Мы занимаемся привычной работой. Погода за последнюю неделю стала значительно мягче, снега почти нет, но оттепель превратила лагерь в настоящее болото; впрочем, это лучше, чем недавний жестокий мороз. Численность наша уменьшилась до 9 500 тысяч боеспособных солдат, включая трехтысячный балаклавский гарнизон под командой сэра Колина Кэмпбелла. Поневоле засмеешься, читая всю ту чушь, что городят в газетах - мол, у нас тут 30 000 человек, размещенных со всеми удобствами и т.д.
С прошлой почтой получил письмо от тетушки (передай ей, что ответ будет со следующей почтой), в котором она пишет, что люди возмущены лживым описанием здешней обстановки на страницах "Таймс". Смею заверить, каждое слово в их статьях - правда, причем они не описали и половины тех несчастий, что творятся здесь. В армии крепнет всеобщая ненависть к лорду Раглану, к его чрезмерной предусмотрительности и полным небрежением офицерами, солдатами и лошадьми. Конечно, его попробуют оправдать - он-де, не виноват, он-де вынужден преодолевать большие трудности. Все это понятно, но мы, те, кто находится здесь, прекрасно знаем о вопросах, которые он решил бы с легкостью (устройство хижин, контроль снабжения, организация обороны, посещение больных), но и пальцем для этого не пошевелил. Он почти не появляется в войсках, а если кто-то предлагает ему план действий, только фыркает в ответ и заявляет, что это невозможно.
Можешь не сомневаться, мы единодушны в своем возмущении - все, от сэра де Лейси Ивенса и до последнего мальчишки-барабанщика. Половина офицеров подали прошения об отставке, но Раглан их не принял. Та ложь, которую распространяют негодяи из правительства, просто ужасна - все равно, что говорить, будто кофейные зерна обжарены и помелены в то время как они еще сырые. Топлива нет, а россказни об овощах, которые якобы бесплатно отпустили войскам, - вранье. Два-три раза нам и в самом деле доставляли немного гнилой картошки, восемь фунтов которой стоили два фунта.
Я весь в тревожных мыслях по случаю назначения - как бы кто-нибудь из тех, кто стоит между мной и нынешней вакансией, не умер раньше срока. В таком случае, я понятия не имею, куда меня направят; нынешнее положение вполне меня устраивает, но сегодня вроде бы доложили, будто Хейман умер, а это может сыграть со мною злую шутку.
Я покуда не получил посылку, поскольку "Черный принц" еще не прибыл. Не отправляй больше ничего, пока ситуация не прояснится - если посылки придут после моего отъезда, их наверняка потеряют.
Часы, кольца и пр. сэра Уильяма Янга отправлены на родину капитаном Пейнтером. Остальное я привезу сам.
Больше писать нет времени, только что прибыл посыльный. Через пару дней, со следующей почтой, отправлю длинное письмо, в котором отвечу на все вопросы и расскажу, когда, по моим расчетам, я окажусь дома. Передай Ноули, что им я напишу с той же почтой. С любовью к тебе и ко всем домашним,
Твой любящий сын, W.P.R.